Странный путник - опутанный странник. Этот образ возник однажды на горизонте видимого мною мира и три десятилетия я иду за ним, то приближаясь до слияния, то отпуская его от себя, чтобы рассмотреть на расстоянии. Я сам – странный путник и с любопытством наблюдаю в зеркале пространства опутанного странника. Иногда мы меняемся местами, и я – опутанный житейской материей, озираюсь по сторонам, ищу глазами путника, чтобы следовать за ним к недостигаемому горизонту. Кто он? Плод шизофренического сознания, идеал, визави?.. Или это я сам – странный, опутанный, идущий…

 

Пуст мой карман,

через плечо сума.

Я – пилигрим,

тащусь в пространстве.

Спешу скорей дойти туда,

где отдохну от странствий.

От странностей,

блуждания впотьмах,

от недомолвок,

скользких взглядов,

и от сближений впопыхах,

от поисков

того,

что рядом.

 

Моя сума-котомка всегда со мной. Что только не собиралось в нее! Золотистые колосья пшеницы и голубец васильков от собранного для мамы букета; вырытые из зарослей травы и мха, из-под опавших листьев и валежника сыроежки и коричневые шляпки белых грибов; выуженные из прохладной глубины серебристые красноперки и трепещущее золото карасей; пятерки в дневнике за прилежание и двойки за нерешенные задачи; шелест страниц взятой в библиотеке книжки и хрупкость засушенных для гербария кленовых листьев… Я собирал в котомку плоды земных побед – алые ягоды земляники и отшлифованные волнами камушки на берегу. В ней хранились мои юношеские стихотворения и зрелые яблоки, сорванные украдкой в чужом саду. Мне дарили подарки или подавали по доброте душевной, и котомка наполнялась так, что приходилось вытряхивать ее, чтобы перебрать нужное и выкинуть покрывшееся плесенью залежалое.

Не все собранное сохранилось, но накопилось многое и грузом давит на плечи. Чтобы походка была легка и груз не мешал в пути, надо раздать долги. Память моя коротка – не всегда помню, где у кого что взял. Но помню, что каждый приходит в этот мир голым, омытым чистыми материнскими водами. Потом, пока собирается и хранится добро, - многое забывается, многое ветшает, портится. Многое, но не все. Что-то нужно вытряхнуть в мусорник и вывезти на свалку, что-то передать детям, подарить друзьям, отдать тому, кому оно пригодится. Облегченная котомка не давит плечи, и тело переживает физическую радость весеннего освобождения от тяжести зимней одежды. Босоножки! Как легки вы на подъем! А «лучше гор могут быть только горы…»!

Отдав последнюю краюшку, со дна котомки крохи собираю на ладонь. Отдать их птицам – может быть склюют.